А между тем человек уже давно перестал быть кочевником.
А. Сент-Экзюпери, «Военный летчик»Сняв обувь, я растягивался на толстой кошме (единственная роскошь в обиходе кочевника, основа, на которой ненадолго возводит он свое жилище) и любовался плавной поступью дня.
А. Сент-Экзюпери, «Планета людей»Бедный кочевник возложил нам на плечи длани архангела.
А. Сент-Экзюпери, «Планета людей»Мне нужен житель, а не кочевник, приходящий неведомо откуда.
А. Сент-Экзюпери, «Цитадель»Вот кочевник, сокрушив стены, завладел королевским дворцом и ворвался к самой королеве.
А. Сент-Экзюпери, «Цитадель»Но кочевник не только не утерял способности к коллективным формам общежития, к восприятию чужой и созданию своей культуры и сложных форм организации - родовой, военно-демократической и государственной, но развил эти способности настолько, что на протяжении 2 тыс.
Л.Н. Гумилёв, «Поиски вымышленного царства»К тому же наличие гор, кое-где увенчанных ледниками, склонов, то выжженных горячим солнцем (в зависимости от того, куда повернут склон, к югу или к северу), множество ключей и ручьев создали для саяно-алтайского и тянь-шаньского кочевника исключительно благоприятные условия существования сравнительно с резко континентальным климатом Монголии.
Л.Н. Гумилёв, «Поиски вымышленного царства»Следовательно, для того чтобы кочевое хозяйство богатело на своем участке, необходимо не только увеличение кормов, но и стабилизации населения, ибо прирост поглотит все доходы, которые может уделить кочевнику природа.
Л.Н. Гумилёв, «Поиски вымышленного царства»Необходимо отметить, что кочевник гораздо больше связан со своим первоначальным ареалом, чем земледелец.
Л.Н. Гумилёв, «Поиски вымышленного царства»А кочевник связан со своими животными, приспособленными к тем или иным, но строго специализированным условиям.
Л.Н. Гумилёв, «Поиски вымышленного царства»Поэтому хотя ареал кочевника широк, но он может быть сменен только на аналогичный, например ковыльные степи на полынные, но не на лес, горы или пустыню.
Л.Н. Гумилёв, «Поиски вымышленного царства»И, верно, ни единой живой души и не встретим мы, кроме разве жадно-трусливой души кочевника или гиены.
И.А. Бунин, «Тень птицы»