Составить предложение со словом «листва» в разных значениях

Густая листва превращается тогда на мгновение в шипучую и легкую пену.

Смех был неслышным, но он пронизал его, пробежав по всему телу, как ветерок пробегает по листве.

И каждый позавидовал сердцу, отягощённому птицами и листвой.

Хотя я не сомневаюсь, что, когда я прохожу, ты преклонишь колени: таков порядок в этом мире, так восходит сок от корней к листве.

Я хочу облагородить жизнь, я заронил в тебя облагораживающее семя, мне нужна длительность длиннее человеческой жизни, чтобы оно проросло, пустило корни, оделось листвой, принесло плоды.

Но тебя же не удивляет, что вода, которую ты пьёшь, хлеб, который ты ешь, преображаются в сияние глаз, не удивляет, что солнце становится листвой, плодами, семенами.

Одно дело - непрестанное совершенствование одного и того же, изукрашивание храма, например, или всё новая и новая листва растущего вольно дерева, другое - равнодушная перемена места обитания.

Нужен красивый город, или музыка, или победа, чтобы вы преисполнились собственной значимости, нужно, чтобы я научил вас, словно детей, складывать из ваших камешков победоносный флот, нужна игра, чтобы ветер радости встрепенул вас, словно листву деревьев.

Видишь неподвижную листву, мощь крепких ветвей; и дерево кажется тебе оседлым, живущим самим собой, созревающим внутри себя.

Ты понимаешь, что корни не служат ни тому, ни этому, а только пожирающему и созидающему огню, понимаешь, что густая сень листвы, одевшая твою гору, - сама земля, оплодотворённая солнцем.

Ты корень, рождающий листву, и, если возникают изменения в корне, меняется и листва.

Я бужу любовь не к себе, Господи, мне не важно, равнодушны они ко мне, ненавидят ли, любят, они должны меня чтить, чтобы прийти к Тебе, ибо я бужу любовь только к Тебе, Господи, и они, и я питаемся этой любовью, и Тебе я передаю её, как передаю преклонение колен дозорного своему царству, ибо я не стена, о которую бьются, я семя, что вытягивает из земли листву.

Сквозь листву на него глянул белый дом, но словно во сне, словно из недостижимой дали.

Глубокий порыв ветра взъерошил листву, обморочно качнулось дерево, и робкий свет проступил в темноте.

Свежие срубы желтели среди листвы, всё это вместе превышало размеры фольварка или мызы и продолжало расстраиваться.

Огромный холм был изрыт землянками и ходами, причём, не отбросив листвы, нельзя было обнаружить пещеры.

Пока ничто не означало осени, но иногда в попавшей на просвет листве вспыхивала та самая печальная ясность, которая предвещает и увядание и холод.

Шумела листва, слышался шлепот дождя, и ветви постукивали по крыше.

Это был горьковатый день изначальной осени, когда туманное ярко-желтое солнце насыщает дымчатый воздух янтарным свечением, и оттого все вокруг - дома, мостовая, деревья, соборы - приобретает немного печальный оттенок осенней листвы, хотя увядание еще не вступило в свои права.

Несмотря на холод, листва еще крепко держалась на ветках, в осеннем лесу было торжественно и красиво.

Сейчас сижу в комнате, нашла в кладовке старый бинокль и пытаюсь разглядеть сквозь листву Черную дачу.

Метался туда-сюда, то вправо сдует листву, то влево.

Ветер налетит, листва вскинется и покажет серебристую изнанку .

А там вон стоит серый каменный домик, тополя осеняют его листвой.

Сквозь поредевшую листву виден угол террасы.

Теперь я уже был накрыт листвой, но устроился неудобно: какая-то доска шевелилась подо мной.

А то отступал и шлепотал в отдаленье, терзая листву окружных деревьев.

Серая даль имеет нездоровый сизоватый оттенок, сентябрьская листва, напротив, слишком ярка, отдельные тополя достигают изумрудного тона.

Становилось трудно дышать, в горле жгло, а листва, особенно молодая, сворачивалась и жухла.

То гнутые красные стволы, горевшие точно медные трубы, то гигантские яблони с двойными и тройными стволами, то непроходимые кусты, плескавшие почти белой серебристой листвой, то трава, выросшая по пояс.