Поэтому нам сейчас надо будет расстаться, и вы вернетесь к себе в отель.
Т. Драйзер, «Трилогия желания. Стоик»Что бы они с Беренис ни задумали, это будет их частным делом, но они никогда не будут путешествовать в одном поезде или на одном пароходе, ни останавливаться в одном отеле.
Т. Драйзер, «Трилогия желания. Стоик»После этого, уже в отеле, Джемисон пришел к нему доложить о телеграммах, которые поступили на его имя, и о том, что мистер Сиппенс дожидается в номере 741, когда ему можно будет явиться к мистеру Каупервуду, и что лорд Хэддонфилд, с которым мистер Каупервуд встречался еще много лет тому назад в Чикаго, просит супругов Каупервуд пожаловать к нему в усадьбу на субботу и воскресенье, а некий известный южноафриканский банкир - барон из евреев, - находящийся сейчас проездом в Лондоне, просит мистера Каупервуда позавтракать с ним: у него к мистеру Каупервуду важное дело, касающееся Южной Африки.
Т. Драйзер, «Трилогия желания. Стоик»Вечером он отправился в отель к Эйлин, решив предусмотрительно, что на сей раз он не будет разыгрывать влюбленного.
Т. Драйзер, «Трилогия желания. Стоик»Почтив эту божественную поэму, запечатленную в камне, они отправятся в какое-нибудь тихое убежище на берегу реки Стур; не в какую-нибудь шумную гостиницу или отель, где сразу нарушится скромная, уединенная простота их поэтического паломничества, а в маленькую деревенскую харчевню, где им отведут комнатку с камельком и будут кормить самой простой английской пищей.
Т. Драйзер, «Трилогия желания. Стоик»Вернувшись к себе в отель, Эйлин внезапно почувствовала приступ тоски - ах, если бы у нее был хоть один близкий человек на свете, с которым она могла бы поделиться всеми своими горестями, друг, которому она могла бы довериться, не опасаясь насмешек.
Т. Драйзер, «Трилогия желания. Стоик»Это случилось в отеле, где он остановился.
Т. Драйзер, «Трилогия желания. Стоик»Обосновавшись в отеле, он стал ловить Эйлин по телефону, но безуспешно: она решила не встречаться с ним, не дать ему возможности оправдаться в том, что, с ее точки зрения, было непростительным преступлением.
Т. Драйзер, «Трилогия желания. Стоик»Ошеломленная, расстроенная холодными словами газетного сообщения, Беренис все же облегченно вздохнула, узнав, что Каупервуд в отеле, а не у себя дома.
Т. Драйзер, «Трилогия желания. Стоик»Да, но он просил, чтобы она не отступала от прежних планов и остановилась в отеле, - значит, он что-то придумал.
Т. Драйзер, «Трилогия желания. Стоик»Я считал, что вы поступаете безрассудно, живя в одном отеле.
Т. Драйзер, «Трилогия желания. Стоик»Когда Джемс вернулся в отель, Карр сидел у Джемисона, и доктор изложил им обоим свой план действий.
Т. Драйзер, «Трилогия желания. Стоик»Они еще немного поговорили, и Беренис вернулась к себе в отель.
Т. Драйзер, «Трилогия желания. Стоик»В назначенный день и час она ждала его в отеле, хотя он даже не подписал своего имени.
Т. Драйзер, «Трилогия желания. Титан»Она встанет, оденется и уедет в какой-нибудь отель.
Т. Драйзер, «Трилогия желания. Титан»На холме сквозь деревья проглядывали желтоватые стены большого отеля.
Т. Драйзер, «Трилогия желания. Титан»Вскоре автомобиль остановился у подъезда большого отеля, и обе дамы в сопровождении Каупервуда направились в ресторан.
Т. Драйзер, «Трилогия желания. Титан»И вот Беренис приехала под вечер в Чикаго, остановилась у своих друзей в отеле Ришелье и теперь предстала перед Каупервудом.
Т. Драйзер, «Трилогия желания. Титан»Для биржевиков центр спора и лихорадочного волнения теперь переместился в отель Грина, где вечером 18 сентября вестибюль и все коридоры были битком набиты банкирами, маклерами и спекулянтами.
Т. Драйзер, «Трилогия желания. Финансист»И я решил сделать вот что - снять номер в каком-нибудь отеле в Нью-Йорке, в недорогом, конечно, и спокойно пожить там до среды.
Д. Сэлинджер, «Над пропастью во ржи»Смешно подумать: я тогда не знал, что в этом подлом отеле полным-полно всяких психов.
Д. Сэлинджер, «Над пропастью во ржи»Я приехал в отель слишком рано, сел на кожаный диван под часами и стал разглядывать девчонок.
Д. Сэлинджер, «Над пропастью во ржи»Во всяком небоскребе или большом отеле есть такой уголок, где сидит окантованная мраморной стойкой молодая, единственная в своем роде негритянка или пуэрториканка, а за ее спиной висит картина с изображением спелого аппетитного яблока, иногда столь искусно написанного, что и впрямь хочется вгрызться зубами в ароматный плод, Негритянка или пуэрториканка, которая работает на фоне этой традиционной картины, наверное, и не подозревает, что она, давая клиентам справку, наливая кофе и виски или просто следя за порядком, олицетворяет самый интересный в Америке город, его артистическую душу.
Е.С. Велтистов, «Ноктюрн пустоты»Фигурировала история с пятьюдесятью постояльцами одного старого, крепкого, как Бастилия, островного отеля: в честь игры необузданной стихии они решили дать вечеринку на большой веранде над морем - к началу празднества всех жителей отеля, среди которых было немало американцев, уже не существовало.
Е.С. Велтистов, «Ноктюрн пустоты»Весь нижний этаж отеля был отведен под громадный бар - нечто вроде буфета, открытого бесплатно для всех посетителей.
Ж. Верн, «Вокруг света за восемьдесят дней»После завтрака Филеас Фогг в сопровождении миссис Ауды вышел из отеля и направился к английскому консулу, чтобы завизировать свой паспорт.
Ж. Верн, «Вокруг света за восемьдесят дней»Право, мы имели дело с людьми цивилизованными, и, если б не электрическое освещение, можно было бы вообразить, что находимся в ресторане отеля Адельфи в Ливерпуле или в Гранд-Отеле в Париже.
Ж. Верн, «Двадцать тысяч лье под водой. Часть 2.»Право, мы имели дело с людьми цивилизованными, и, если б не электрическое освещение, можно было бы вообразить, что находимся в ресторане отеля Адельфи в Ливерпуле или в Гранд-Отеле в Париже.
Ж. Верн, «Двадцать тысяч лье под водой. Часть 1.»Швейцар отеля говорил по-немецки и по-английски, но профессор, знавший много языков, обратился к нему на чистом датском языке, и швейцар на том же языке объяснил ему, где находится музей древностей Севера.
Ж. Верн, «Путешествие к центру земли»Утреннее солнце каждый день обманывало: с полудня неизменно серело и начинал сеять дождь, да все гуще и холоднее: тогда пальмы у подъезда отеля блестели жестью, город казался особенно грязным и тесным, музеи чересчур однообразными, сигарные окурки толстяков-извозчиков в резиновых, крыльями развевающихся по ветру накидках - нестерпимо вонючими, энергичное хлопанье их бичей над тонкошеими клячами явно фальшивым, обувь синьоров, разметающих трамвайные рельсы, ужасною, а женщины, шлепающие по грязи, под дождем, с черными раскрытыми головами, - безобразно коротконогими; про сырость же и вонь гнилой рыбой от пенящегося у набережной моря и говорить нечего.
И.А. Бунин, «Господин из Сан-Франциско»