Там был простор и обрамление леса где-то вдалеке, а по всему полю блеск оружия, грохот и дымы канонады.
К.К. Сергиенко, «Бородинское пробуждение»Я стал успокаивать Листова, говоря, что для главного боя канонада слаба.
К.К. Сергиенко, «Бородинское пробуждение»Казалось бы, в грохоте пушек нет места другому звуку, но барабан, трескотня выстрелов и даже простые слова хорошо выделялись поверх канонады.
К.К. Сергиенко, «Бородинское пробуждение»Ночной грохот еле отозвался в их ослабевших сердцах, они думали, что это гёзы идут к ним на помощь с канонадой пушек.
К.К. Сергиенко, «Кеес адмирал Тюльпанов»Москва, целую неделю защищаемая горстью юнкеров, целую неделю горевшая и сотрясавшаяся от канонады, сдалась, смирилась.
И.А. Бунин, «Окаянные дни»Он закрыл глаза, но в то же мгновение в ушах его затрещала канонада, пальба, стук колес экипажа, и вот опять спускаются с горы растянутые ниткой мушкатеры, и французы стреляют, и он чувствует, как содрогается его сердце, и он выезжает вперед рядом с Шмитом, и пули весело свистят вокруг него, и он испытывает то чувство удесятеренной радости жизни, какого он не испытывал с самого детства.
Л.Н. Толстой, «Война и мир. Том 1»Сзади себя он слышал, как канонада становилась чаще и громче.
Л.Н. Толстой, «Война и мир. Том 1»Про батарею Тушина было забыто, и только в самом конце дела, продолжая слышать канонаду в центре, князь Багратион послал туда дежурного штаб-офицера и потом князя Андрея, чтобы велеть батарее отступать как можно скорее.
Л.Н. Толстой, «Война и мир. Том 1»Проехав гвардию и пустой промежуток, Ростов, для того чтобы не попасть опять в первую линию, как он попал под атаку кавалергардов, поехал по линии резервов, далеко объезжая то место, где слышалась самая жаркая стрельба и канонада.
Л.Н. Толстой, «Война и мир. Том 1»В 6-м часу только у плотины Аугеста еще слышалась жаркая канонада одних французов, выстроивших многочисленные батареи на спуске Праценских высот и бивших по нашим отступающим войскам.
Л.Н. Толстой, «Война и мир. Том 1»В продолжение канонады князь Понятовский направится на деревню, в лес и обойдет неприятельскую позицию.
Л.Н. Толстой, «Война и мир. Том 3»Канонада на левом фланге начнется, как только будет услышана канонада правого крыла.
Л.Н. Толстой, «Война и мир. Том 3»Но солнце, застилаемое дымом, стояло еще высоко, и впереди, и в особенности налево у Семеновского, кипело что-то в дыму, и гул выстрелов, стрельба и канонада не только не ослабевали, но усиливались до отчаянности, как человек, который, надрываясь, кричит из последних сил.
Л.Н. Толстой, «Война и мир. Том 3»Изредка слышался топот лошади проскакавшего ординарца, стон раненого, шаги и говор носильщиков или женский говор испуганных жителей, вышедших на крылечко посмотреть на канонаду.
Л.Н. Толстой, «Севастопольские рассказы»Дело уже прекратилось, только сильная канонада продолжалась с обеих сторон.
Л.Н. Толстой, «Севастопольские рассказы»Наши стали отвечать ему, и опять поднялась сильная канонада.
Л.Н. Толстой, «Севастопольские рассказы»Левее, на главном участке, громыхала канонада - там наступали вновь.
М.А. Шолохов, «Тихий Дон»Как-то непроизвольно вспомнил эпизод из войны, атаку в октябре 1915 года, а затем память, словно обрадовавшись, что направили ее на знакомую, утоптанную тропу, настойчиво и злорадно стала подсовывать обрезки воспоминаний: лица, безобразные позы убитых русских и немецких солдат, разноголосую речь, бескрасочные, стертые временем куски виденных когда-то пейзажей, невысказанные, почему-то сохранившиеся мысли, внутренне еле ощутимые отзвуки канонады, знакомый стук пулемета и шорох ленты, бравурную мелодию, красивый до боли, чуть блеклый рисунок рта любимой когда-то женщины и опять клочки войны: убитые, осевшие холмики братских могил.
М.А. Шолохов, «Тихий Дон»Он стреляет затем, чтобы произвести шум, стреляет из пушек (то есть пишет объемистый роман), чтобы произвести как можно больше шуму; а затем, сколько воробьев останется на месте после этой канонады и кому нужны воробьиные трупы - для него безразлично.
М.Е. Салтыков-Щедрин, «Рецензии»Они больше не пытались подойти, и кругом стало тише, и между порывами ветра и дождя мы слышали гул канонады далеко на севере.
Э. Хемингуэй, «Прощай оружие»