Я запрещаю считать, что одно и то же: лежать днём в своей, пусть пустой, пусть тёмной - ради отдыха глаз - комнате и лежать в тёмной камере, куда тебя заточили навечно, хотя поза та же и так же пусто вокруг и темно.
А. Сент-Экзюпери, «Цитадель»Лежа на дюне, с раскинутыми крестом руками, лицом к темно-синему заливу, лицом к звездным мирам, этой ночью ты был почти невесом.
А. Сент-Экзюпери, «Южный почтовый»Вокруг темно, но мне кажется, что там впереди темнота не слишком черна.
К.К. Сергиенко, «Белый рондель»Мы отворили скрипучую дверь и оказались в соборе, здесь пахло дымом и было темно, как в подвале.
К.К. Сергиенко, «Белый рондель»Оказывается, темно-зеленый колпак с белыми кантами и кистью, такие тоже давно не носят.
К.К. Сергиенко, «Бородинское пробуждение»Белые лайковые перчатки и фуражка защитного цвета с темно-зеленым околышем и черным лакированным козырьком.
К.К. Сергиенко, «Бородинское пробуждение»В гостиной, оклеенной темно-синими тиснеными обоями, стояли темного дерева шкафы, кресла, ломберные столики.
К.К. Сергиенко, «Бородинское пробуждение»Внутри него на темно-голубом овале написан женский портрет.
К.К. Сергиенко, «Бородинское пробуждение»Крепкая, приземистая фигура, темно-русые спутанные волосы, крепкий упрямый подбородок, брови приподняты кверху, так что в живом взгляде все время не то изумление, не то насмешка.
К.К. Сергиенко, «Бородинское пробуждение»Его стены и башни казались легкими, чуть ли не прозрачными с неожиданным то голубым, то розовым оттенком, а зелень холмов и подступившей к стене насыпи темно-изумрудной, как на раскрашенном лубке.
К.К. Сергиенко, «Бородинское пробуждение»Он стоял передо мной в темно-синей поддевке и сапогах.
К.К. Сергиенко, «Бородинское пробуждение»У моей это всегда беспорядочный, подхваченный и разбросанный ветром ворох разномастных прядей, от темно-пепельных до каштановых или выгоревших до соломенного блеска.
К.К. Сергиенко, «Бородинское пробуждение»Солнце закатилось, оставив темно-багровую полосу.
К.К. Сергиенко, «Бородинское пробуждение»Слева еще солдат, у этого погоны темно-зеленые с красным кантом.
К.К. Сергиенко, «Бородинское пробуждение»Из темно-голубого овала ее лицо смотрит на меня печально и нежно.
К.К. Сергиенко, «Бородинское пробуждение»Но, впрочем, в саду темно, а надо спешить, кровь льется по Диминой руке.
К.К. Сергиенко, «Дни поздней осени»Вечером, когда на автобусной остановке темно, Чёрный залегал в кустах и ждал.
К.К. Сергиенко, «До свидания, овраг»В коридоре было уже темно, только холодные ветерки шмыгали, как рыбы.
К.К. Сергиенко, «Кеес адмирал Тюльпанов»И на этот раз ноги несли меня от беды как и положено, не спотыкаясь, хоть и темно было - выколи глаз.
К.К. Сергиенко, «Кеес адмирал Тюльпанов»За это время темно станет - выколи глаза.
К.К. Сергиенко, «Кеес адмирал Тюльпанов»Свеча догорела, и в комнате стало темно, только с улицы пробивался свет фонарей.
К.К. Сергиенко, «Побочный эффект»Но вчера было темно, и я не сумел выбрать укромного места.
К.К. Сергиенко, «Увези нас, Пегас»Корпус весь темно-синий, обручи желтые, колеса красные.
К.К. Сергиенко, «Увези нас, Пегас»Он был темно-желтый, а небо над головой фиолетовое.
К.К. Сергиенко, «Увези нас, Пегас»Там было темно, луна не пробивалась сквозь плотную штору.
К.К. Сергиенко, «Фарфоровая голова»Во всяком случае, к половине двенадцатого было темно, хоть выколи глаз.
К.К. Сергиенко, «Фарфоровая голова»На нем был превосходно сшитый шерстяной костюм песочного цвета, кремовая сорочка и темно-оранжевый галстук; от времени до времени он лениво стряхивал пепел с папиросы, дымившейся у него в руке.
Т. Драйзер, «Трилогия желания. Стоик»Когда они вошли в черные резные ворота монастырской ограды, тоненький белый серпик молодого месяца в темно-синем куполе неба казался каким-то резным орнаментом на верхушке шпиля, венчавшим высокий стройный силуэт собора.
Т. Драйзер, «Трилогия желания. Стоик»Мне бы хотелось видеть вас во всем белом, если у вас есть, и, знаете, темно-красные розы.
Т. Драйзер, «Трилогия желания. Стоик»Желательно, чтобы это было массивное сооружение - Каупервуду всегда нравился простор - из темно-серого гранита.
Т. Драйзер, «Трилогия желания. Стоик»