На одной я узнал порядочно преображённый натюрморт Виллема Хеды, где вместо омара на блюде возлежал зажаренный поросёнок, а серебряный сосуд на заднем плане был заменён небольшим самоваром.
К.К. Сергиенко, «Самый счастливый день»На крыльце стояла горничная и вытряхивала самовар.
И.А. Бунин, «Весёлый двор»На станции ждали почтового поезда в Москву, оттуда пахло самоваром, и это будило тоскливое желание уюта, теплой чистой комнаты, семьи.
И.А. Бунин, «Деревня»Пока кухарка затапливала печку, варила кабанам картошки и раздувала самовар, Оська, без шапки, спотыкаясь от дремоты, таскал хоботье лошадям и коровам.
И.А. Бунин, «Деревня»Потом снял с самовара закопченный чайник, налил стакан чаю, крепко пахнущего распаренным веником.
И.А. Бунин, «Деревня»Все надеялся как-нибудь урвать свободный вечерок, захватить с собой ковер, самовар, посидеть на траве, в прохладе, в зелени, - да так и не урвал.
И.А. Бунин, «Деревня»Морозило, душистее тянуло от вокзала запахом самовара.
И.А. Бунин, «Деревня»Обогнув его, Тихон Ильич поднялся на высокое каменное крыльцо, на котором шумел двухведерный медный самовар, краснея, как огненными зубами, своей решеткой, и столкнулся как раз с кем и нужно было, - с Дениской.
И.А. Бунин, «Деревня»В вокзале пахло мокрыми полушубками, самоваром, махоркой, керосином.
И.А. Бунин, «Деревня»Мозжухин, сонно-насмешливый, похожий лицом на отражение в самоваре, занят был больше котом, который лизал его расчищенный сапог.
И.А. Бунин, «Деревня»Кузьма сам ставил по утрам самовар, потом сидел под окном в зале, пил чай с яблоками.
И.А. Бунин, «Деревня»Кузьма угостил священника только чаем - священник резко и неловко захохотал, увидев на столе самовар.
И.А. Бунин, «Деревня»Гремела трубой самовара и строгим шепотом переговаривалась с Кошелем Молодая.
И.А. Бунин, «Деревня»Он стучал кулаком в стену, давая знать, что ждет самовара, и, кряхтя, закуривал цигарку: это успокаивало сердце, облегчало грудь.
И.А. Бунин, «Деревня»На столе кипел самовар, и Тихон Ильич, высокий, седой, строгий, заваривал, стоя у стола, душистый чай.
И.А. Бунин, «Деревня»Проснувшись однажды очень поздно, чувствуя лишь слабость, он сел за самовар.
И.А. Бунин, «Деревня»Он сидел за самоваром, в одной ситцевой косоворотке, смуглый, с белой бородой, с насупленными серыми бровями, большой и сильный, и заваривал чай.
И.А. Бунин, «Деревня»Встал я однако как ни в чем не бывало, лишь только послышалось, что проснулись хозяева, начали зевать, подниматься, натягивать сапоги спавшие на полу, а кухарка по их ногам и войлокам бегом втащила и с размаху стукнула об стол ключом кипящий и крепко, вкусно пахнущий угаром ведерный самовар, от густого пара которого сразу побелели окна и зеркало.
И.А. Бунин, «Жизнь Арсеньева»Я превращался, - по крайней мере с виду, - в обычного деревенского юношу, который уже довольно привычно сидел в своей усадьбе, не чуждаясь больше ее обыденного существования, ездил на охоту, бывал у соседей, в дождь или вьюгу ходил от скуки на деревню, в излюбленные избы, коротал время в семейном кругу за самоваром, а не то целыми часами лежал с книгой на диване, вслух мечтал о чем-нибудь с сестрой, болтал с братьями.
И.А. Бунин, «Жизнь Арсеньева»Я чуть не каждый день бывал у брата и всегда любовался ею, любил, как крепко и быстро она топает ногами, неся на стол самовар или миску с супом, как бессмысленно взглядывает: этот топот и взгляд, грубая чернота волос, прямой ряд которых был виден под оранжевым платком, сизые губы слегка удлиненного рта, смуглая молодая шея, покато переходящая в плечи, - все неизменно вызывало во мне томящее беспокойство.
И.А. Бунин, «Жизнь Арсеньева»Я и ждал, и ужасался той минуты, когда вдруг приедут, шумно войдут, наперебой станут говорить, смеяться, садиться за самовар, делиться впечатлениями, - всего же больше боялся того мгновения, когда раздастся ее смех, ее голос.
И.А. Бунин, «Жизнь Арсеньева»И точно - буфетная зала жарка от народа, огней, запахов кухни, самовара, носятся, развевая фалды фраков, татары-лакеи, все кривоногие, темноликие, широкоскулые, с лошадиными глазницами, с круглыми, как ядра, стрижеными сизыми головами .
И.А. Бунин, «Жизнь Арсеньева»Когда наконец откуда-то запахло самоваром и вокзал стал оживать, освещаться, я поспешно, сам не понимая, что делаю, взял билет до Петербурга.
И.А. Бунин, «Жизнь Арсеньева»Тихий, полутемный буфет со стойкой и сонно горящей на ней лампой, сумрачное пространство станционной залы, ее длина и высота, стол, занимающий всю ее середину, убранный с обычной для всех станций казенностью, дремотный старик лакей с гнутой спиной и висящими, отстающими сзади фалдами, который, оседая на ноги, вытащил себя откуда-то из-за стойки, когда пряно запахло по буфету этим ночным вокзальным самоваром, и стал с недовольной старческой неловкостью взлезать на стулья возле стен и дрожащей рукой зажигать стенные лампы в матовых шарах.
И.А. Бунин, «Жизнь Арсеньева»И вот однажды, выйдя в зал, полный предвечернего солнца, к чаю, Митя неожиданно увидел возле самовара почту, которую он напрасно ждал все утро.
И.А. Бунин, «Митина любовь»Но после деревни эта городская вьюга и городские огни возбуждали, сулили близкое удовольствие войти в теплый, слишком даже теплый номер старой губернской гостиницы, спросить самовар и начать переодеваться, готовиться к долгой бальной ночи, студенческому пьянству до рассвета.
И.А. Бунин, «Натали»Запахло самоваром, посыпались расспросы; стали появляться из столетней горки хрустальные вазочки для варенья, золотые ложечки, истончившиеся до кленового листа, сахарные сушки, сбереженные на случай гостей.
И.А. Бунин, «Суходол»В холодное осеннее ненастье, на одной из больших тульских дорог, залитой дождями и изрезанной многими черными колеями, к длинной избе, в одной связи которой была казенная почтовая станция, а в другой частная горница, где можно было отдохнуть или переночевать, пообедать или спросить самовар, подкатил закиданный грязью тарантас с полуподнятым верхом, тройка довольно простых лошадей с подвязанными от слякоти хвостами.
И.А. Бунин, «Тёмные аллеи»Когда коридорный принес самовар и мешочек с яблоками, она заварила чай, перетерла чашки, ложечки.
И.А. Бунин, «Тёмные аллеи»Но после деревни эта городская вьюга и городские огни возбуждали, сулили близкое удовольствие войти в теплый, слишком даже теплый номер старой губернской гостиницы, спросить самовар и начать переодеваться, готовиться к долгой бальной ночи и студенческому пьянству до рассвета.
И.А. Бунин, «Тёмные аллеи»