Я нашел и настрелял довольно много дичи; наполненный ягдташ немилосердно резал мне плечо; но уже вечерняя заря погасала, и в воздухе, еще светлом, хотя не озаренном более лучами закатившегося солнца, начинали густеть и разливаться холодные тени, когда я решился наконец вернуться к себе домой.
И.С. Тургенев, «Бежин Луг»Я нашел и настрелял довольно много дичи; наполненный ягдташ немилосердно резал мне плечо; но уже вечерняя заря погасала, и в воздухе, еще светлом, хотя не озаренном более лучами закатившегося солнца, начинали густеть и разливаться холодные тени, когда я решился наконец вернуться к себе домой.
И.С. Тургенев, «Записки охотника»Я положил голову на ягдташ, заменявший мне подушку, и закрыл глаза.
И.С. Тургенев, «Записки охотника»Он велел оседлать лошадь, надел зеленый сюртучок с бронзовыми пуговицами, изображавшими кабаньи головы, вышитый гарусом ягдташ, серебряную флягу, накинул на плечо новенькое французское ружье, не без удовольствия повертелся перед зеркалом и кликнул свою собаку Эсперанс, подаренную ему кузиной, старой девицей с отличным сердцем, но без волос.
И.С. Тургенев, «Записки охотника»Вот умница, - сказал он, вынимая изо рта Ласки теплую птицу и кладя ее в полный почти ягдташ.
Л.Н. Толстой, «Анна Каренина»На голове была развалина какой-то шляпы, но ружье новой системы было игрушечка, и ягдташ и патронташ, хотя истасканные, были наилучшей доброты.
Л.Н. Толстой, «Анна Каренина»Пороховой дым стоял вокруг охотников, а в большой, просторной сетке ягдташа были только три легонькие, маленькие бекаса.
Л.Н. Толстой, «Анна Каренина»У него было только пять штук в ягдташе, когда он вышел из болота к ольшанику, где должен был сойтись со Степаном Аркадьичем.
Л.Н. Толстой, «Анна Каренина»Усталый, голодный, счастливый, Левин в десятом часу утра, исходив верст тридцать, с девятнадцатью штуками красной дичи и одною уткой, которую он привязал за пояс, так как она уже не влезала в ягдташ, вернулся на квартиру.
Л.Н. Толстой, «Анна Каренина»На столе валялся чехол от двустволки и ягдташ с истрепанными зелеными шелковыми махрами.
М.А. Шолохов, «Тихий Дон»